На этот раз рассказ называется Shambles, Nature 452, 386 (19 March 2008). Название имеет двоякий смысл: первое — это неуклюжая шаркающая походка, а второй — это кровавая бойня, хаос, разруха. Связь такова, что исторически shamble — это прилавок и одновременно разделочный стол мясника. Ясно дело, постоянно залитый кровью. По-видимому, такие столы или лавки имели широко расставленные или кривые ножки. Есть еще мнение, что это работники сидели на них в неудобной позе. Сколько ни думал, не смог придумать слово, которое передавало бы одновременно и смешную неуклюжесть и кровавый аспект этого слова. Наиболее близкое слово, которое пришло в голову это “раскорячить” — очень близко к “раскурочить” и одновременно (как учит нас Даль) “широко расставить ноги”. Короче, я решил сосредоточиться только на одном смысле. Перевод как всегда х.евый, русского я вообще не знаю.
Неуклюжцы
Александр Хэй
Помощь по дому на новый лад
Старший лейтенант Саймон Перри вздохнул и откинулся на спинку своего сиденья. Похоже день предстоит долгий. Чтобы хоть как-то отвлечься, он стал вспоминать те времена, когда неуклюжцев выращивали не для военных целей. Давненько это было.
Самым ранним воспоминанием было то, как он, шестилетний, прятался за мать, а она пыталась показать ему неуклюжца, которого они купили. Неповоротливое, неуклюжее не’что похожее на огромного розового подтаявшего снеговика. Однако Перри больше всего испугался, когда заглянул ему в глаза — какие-то нечеловеческие, но... не то чтобы уж совсем.
“Милый, поздоровайся со своим новым другом”, Мам прям сияла от удовольствия. Такой должен быть в каждом доме.
Постепенно Перри проникся симпатией к своему неуклюжцу. Их собаке Артуру оно тоже понравилось, тот лаял и вилял хвостом всякий раз, когда это создание возвращалось домой после помощи Пап в саду. Они часто выходили поиграть в месте на лужайке, до тех пор пока не появлялось это хулиганье из жилмассива со своим пит-булем и все портило. Артур ни с кем бы из них не справился, ни с человеком ни с собакой. Но однажды неуклюжец подхватил стаффи и разорвал его пополам, бросив, после этого, к ногам хозяина. Паренек только минуту назад мерзко ухмылялся угрожая натравить Бронсона на них. Гопники, после этого, оставили Перри и его двух лучших друзей в покое.
Неприятие их началось через несколько месяцев. И вовсе не потому, что неуклюжец мог убить человека голыми руками, просто из-за них стала падать зарплата. Комитет про Трансмутационным Оплодотворениям и Эмбриологии установил норму в пять неуклюжцев для мелких фирм, крупные компании могли иметь до десяти на филиал. Это, как говорили, повлекло за собой массовые увольнения низкоквалифицированного персонала. Зачем платить человеку, чистящему толчки, десять фунтов за час семидневной рабочей смены, когда вы можете взять неуклюжца и он будет делать это 20 часов подряд, и требует только подпитки дважды в день? Что тут добавишь.
“Если будешь плохо учиться, закончишь как они”, усмехнулся Пап, загрузив одним утром новости и указывая на очереди несчастных, оставшихся без работы. Перри кивнул. В любом случае он собирался стать футболистом Премьер Лиги. Когда неуклюжец приковылял из кухни с завтраком, Пап улыбнулся, наклонил голову неуклюжца и похлопал по ней. “Молодец, парень!”, мягко сказал Пап, хотя, строго говоря, оно было ни мужского ни женского полу. До поры до времени все было прекрасно.
Но тут память Перри остановилась на одном воспоминании, а именно — на том дне, когда их неуклюжец умер. В воскресенье после обеда, прежде чем они успели понять в чем проблема, неуклюжец бессильно осел. Мам позвонила ветеринару, который сказал, что это случилось из-за клеточного истощения: просто бедная штука не была создана для долгой жизни. Ветеринар усыпил неуклюжца с помощью инъекции и дал семье побыть с ним минуту наедине. Пап заплакал — второй раз за всю жизнь Перри. Первый раз был когда беднягу Артура сбила машина и им тоже пришлось его усыпить. Сам Перри смог сдержать рыдания — Пап учил его быть сильным.
Мам же только покачала головой. “Мы всегда можем взять еще одного”. Она всегда была очень здравомыслящей.
“Да отвали ты!” полуогрызнулся полупростонал Пап. Он продолжал гладить неуклюжца, из глаз его текли слезы.
Они не взяли еще одного — это было бы уже совсем не то. Вместо этого Пап купил клетку и начал разводить кроликов. “Держи его подальше от моей прически”, предупреждала Мам, кроша морковь.
Прошли годы, Перри поступил на курсы уровня А. Затем начались войны. Краткий обмен ядерными ударами между Индией и Китаем унес жизни миллионов, еще больше — последовавшая за ним обычная война. Европейский союз сохранял нейтралитет, но напряжение между столицами Европы и Индийско-Русским альянсом продолжало нарастать. Перри подал заявление в Сандхёрст и его приняли.
Мам расстроилась о того что он опустится до того, что станет рядовым, а Пап очень обрадовался и позвонил Деду. Тем же вечером Дед привез его к городскому военному мемориалу и показал фамилии всех старых друзей, что погибли в Ираке и Афганистане. “Вечная память, солдат, вечная память...” бормотал Дед и тряс Перри своей рукой. Потом они пошли в паб и Дед рассказал ему о своем новом неуклюжце. “Он даже в магазин за меня ходит!” сказал Дед между глотками пива.
Спустя год Российская армия хлынула через границу ЕС. Серьезные потери привели к тому, что неуклюжцам нашли новое применение. Они сильны, поддаются тренировке, могут обладать этнической памятью, закодированной в их ДНК, их тела могут быть “военизированны” имплантантами, и, что лучше всего, если убьют одного, через месяц вырастет еще два. Все что им надо это чтобы в битву их вел кто-нибудь, кому они могут доверять, кто-то, кому они нравятся, тот, у кого, возможно, был один такой в детстве...
... Старший лейтенант Саймон Перри закончил одевать обмундирование, с приближением звуков битвы, улучшенные хирургическим способом рефлексы непроизвольно подергивали его мышцы. Оглядевшись, он внимательно посмотрел на свое подразделение в БТР: восемнадцать боевых неуклюжцев и один трансмутационный сержант, все приготовляли свое оружие к предстоящему сражению. БТР рыкнул остановившись и сразу зашипела гидравлика отваряя отверстие для высадки. Перри выскочил первым, окинув взглядом разрушенный город, вой битвы окружал их. Перри сделал жест рукой, и нуклюжцы позади дружно вскрикнули и рванулись мимо него в атаку.
“Удачи, парни”, прошептал он и бросился за ними.
Неуклюжцы
Александр Хэй
Помощь по дому на новый лад
Старший лейтенант Саймон Перри вздохнул и откинулся на спинку своего сиденья. Похоже день предстоит долгий. Чтобы хоть как-то отвлечься, он стал вспоминать те времена, когда неуклюжцев выращивали не для военных целей. Давненько это было.
Самым ранним воспоминанием было то, как он, шестилетний, прятался за мать, а она пыталась показать ему неуклюжца, которого они купили. Неповоротливое, неуклюжее не’что похожее на огромного розового подтаявшего снеговика. Однако Перри больше всего испугался, когда заглянул ему в глаза — какие-то нечеловеческие, но... не то чтобы уж совсем.
“Милый, поздоровайся со своим новым другом”, Мам прям сияла от удовольствия. Такой должен быть в каждом доме.
Постепенно Перри проникся симпатией к своему неуклюжцу. Их собаке Артуру оно тоже понравилось, тот лаял и вилял хвостом всякий раз, когда это создание возвращалось домой после помощи Пап в саду. Они часто выходили поиграть в месте на лужайке, до тех пор пока не появлялось это хулиганье из жилмассива со своим пит-булем и все портило. Артур ни с кем бы из них не справился, ни с человеком ни с собакой. Но однажды неуклюжец подхватил стаффи и разорвал его пополам, бросив, после этого, к ногам хозяина. Паренек только минуту назад мерзко ухмылялся угрожая натравить Бронсона на них. Гопники, после этого, оставили Перри и его двух лучших друзей в покое.
Неприятие их началось через несколько месяцев. И вовсе не потому, что неуклюжец мог убить человека голыми руками, просто из-за них стала падать зарплата. Комитет про Трансмутационным Оплодотворениям и Эмбриологии установил норму в пять неуклюжцев для мелких фирм, крупные компании могли иметь до десяти на филиал. Это, как говорили, повлекло за собой массовые увольнения низкоквалифицированного персонала. Зачем платить человеку, чистящему толчки, десять фунтов за час семидневной рабочей смены, когда вы можете взять неуклюжца и он будет делать это 20 часов подряд, и требует только подпитки дважды в день? Что тут добавишь.
“Если будешь плохо учиться, закончишь как они”, усмехнулся Пап, загрузив одним утром новости и указывая на очереди несчастных, оставшихся без работы. Перри кивнул. В любом случае он собирался стать футболистом Премьер Лиги. Когда неуклюжец приковылял из кухни с завтраком, Пап улыбнулся, наклонил голову неуклюжца и похлопал по ней. “Молодец, парень!”, мягко сказал Пап, хотя, строго говоря, оно было ни мужского ни женского полу. До поры до времени все было прекрасно.
Но тут память Перри остановилась на одном воспоминании, а именно — на том дне, когда их неуклюжец умер. В воскресенье после обеда, прежде чем они успели понять в чем проблема, неуклюжец бессильно осел. Мам позвонила ветеринару, который сказал, что это случилось из-за клеточного истощения: просто бедная штука не была создана для долгой жизни. Ветеринар усыпил неуклюжца с помощью инъекции и дал семье побыть с ним минуту наедине. Пап заплакал — второй раз за всю жизнь Перри. Первый раз был когда беднягу Артура сбила машина и им тоже пришлось его усыпить. Сам Перри смог сдержать рыдания — Пап учил его быть сильным.
Мам же только покачала головой. “Мы всегда можем взять еще одного”. Она всегда была очень здравомыслящей.
“Да отвали ты!” полуогрызнулся полупростонал Пап. Он продолжал гладить неуклюжца, из глаз его текли слезы.
Они не взяли еще одного — это было бы уже совсем не то. Вместо этого Пап купил клетку и начал разводить кроликов. “Держи его подальше от моей прически”, предупреждала Мам, кроша морковь.
Прошли годы, Перри поступил на курсы уровня А. Затем начались войны. Краткий обмен ядерными ударами между Индией и Китаем унес жизни миллионов, еще больше — последовавшая за ним обычная война. Европейский союз сохранял нейтралитет, но напряжение между столицами Европы и Индийско-Русским альянсом продолжало нарастать. Перри подал заявление в Сандхёрст и его приняли.
Мам расстроилась о того что он опустится до того, что станет рядовым, а Пап очень обрадовался и позвонил Деду. Тем же вечером Дед привез его к городскому военному мемориалу и показал фамилии всех старых друзей, что погибли в Ираке и Афганистане. “Вечная память, солдат, вечная память...” бормотал Дед и тряс Перри своей рукой. Потом они пошли в паб и Дед рассказал ему о своем новом неуклюжце. “Он даже в магазин за меня ходит!” сказал Дед между глотками пива.
Спустя год Российская армия хлынула через границу ЕС. Серьезные потери привели к тому, что неуклюжцам нашли новое применение. Они сильны, поддаются тренировке, могут обладать этнической памятью, закодированной в их ДНК, их тела могут быть “военизированны” имплантантами, и, что лучше всего, если убьют одного, через месяц вырастет еще два. Все что им надо это чтобы в битву их вел кто-нибудь, кому они могут доверять, кто-то, кому они нравятся, тот, у кого, возможно, был один такой в детстве...
... Старший лейтенант Саймон Перри закончил одевать обмундирование, с приближением звуков битвы, улучшенные хирургическим способом рефлексы непроизвольно подергивали его мышцы. Оглядевшись, он внимательно посмотрел на свое подразделение в БТР: восемнадцать боевых неуклюжцев и один трансмутационный сержант, все приготовляли свое оружие к предстоящему сражению. БТР рыкнул остановившись и сразу зашипела гидравлика отваряя отверстие для высадки. Перри выскочил первым, окинув взглядом разрушенный город, вой битвы окружал их. Перри сделал жест рукой, и нуклюжцы позади дружно вскрикнули и рванулись мимо него в атаку.
“Удачи, парни”, прошептал он и бросился за ними.
Помимо того, что Александр Хэй надрывается над диссертацией об он-лайн журналистике, он еще мечтает стать писателем и больше никогда не работать.
Комментариев нет:
Отправить комментарий